// Материалы ХV конференции по философии техники и технетике и семинара по ценологии (Москва, 19 ноября 2010 г.). Вып. 47. «Ценологические исследования». – М.: Технетика, 2011. – 400 с.

ЧАСТОТНЫЕ  ХАРАКТЕРИСТИКИ  РАСТЕНИЙ  В  ТВОРЧЕСТВЕ А. А. АХМАТОВОЙ

Э. В. Пугачева

Погружение в творчество А. Ахматовой разных лет вызывает ощущение прикосновения к чарам красоты цветов: роскошных и скромных полевых. Скорее всего, в этом и скрывается великая мудрость А. А. Ахматовой, которая была так открыта миру природы и так закрыта суровой, технократической действительности. Не случайно в её лирике порой трудно разграничить жизнь Цветов, Птиц и самóй лирической героини, такой спонтанной, как цветение нежной маргаритки или неспешный, но свободный и лёгкий полёт большой птицы. В растениях с удивительной лаконичностью и простотой скрывается истина мироздания, которую порой человек не всегда видит и воспринимает.

Трудно найти на Земле ещё какой-нибудь объект, который так самопожертвенно одаривает нас своей прелестью, чем Цветок. Ведь развиваясь из семян, прорастая, набираясь сил, растение концентрирует весь внутренний потенциал, чтобы усладить красотой цвета, формы и аромата. Век любого растения краток и предельно цикличен, как и все, что воплощается на Земле. Так что же такое Цветок в поэтическом и философском понимании?

Это апогей красоты, силы и роста, который дарит роскошь в сугубо определённый отрезок времени. Или, подобно человеческой жизни, напоминающей синусоиду, цветы имеют сильные периоды – цветение, и время отдыха – когда они становятся обычными растениями. Именно поэтому, расширяя понятие символа Цветка, целесообразно включить в него не только цветущие растения, но и деревья, кустарники, травы, так как у каждого из представленных видов флоры наблюдается собственный период цветения.

В настоящее время существует ряд значительных работ в свете анализа "цветов" в творчестве Ахматовой. Первым из критиков обратил внимание на "Цветы" Ахматовой А. А. Урбан в статье "А. Ахматова. Мне ни к чему одические рати…" [1]. Его комментарии сводились к определённым свойствам русской пейзажной лирики.

Так, В. В. Корона [2] отметил степень частотности употребляемых цветущих растений, составив таблицу, что, безусловно, говорит о некой закономерности тематики Ахматовой. В работе М. В. Серовой "Цветы в поэтическом мире Анны Ахматовой" указывается, что Таблица В. В. Короны "…не позволяет судить, насколько равномерно распределена выявленная частотность по периодам ахматовского творчества и обладает ли цветовая образность постоянством функциональных признаков" [3]. Справедливость данных замечаний очевидна, поэтому продолжение исследований актуально.

В частотно-тематическом указателе М. Эпштейна [4] представлены основные пейзажные образы русской поэзии, основанные на анализе 3700 произведений о природе 130 русских поэтов, в том числе А. А. Ахматовой, где предлагается основным символическим растением считать иву. Можно предположить, что выдвинутое утверждение базируется на словах самой Ахматовой в 1940 г.: "…Я лопухи любила и крапиву,// Но больше всех серебряную иву…" [7]. Хотя эти данные не соответствуют статистическим показателям, так как проанализированные 32 стихотворения не дают полной картины упоминания Цветов в творчестве поэта.

При анализе, в качестве теоретической базы использован метод "статистического ценоза". Под ценозом, в данном исследовании понимается "сообщество объектов, каждый из которых обладает индивидуальными свойствами и может быть идентифицирован (соотнесен) с каким-либо видом…" [5, с. 5.]. Применение указанного метода не случайно, так как установленное закономерное употребление цветущих растений в творчестве А. А. Ахматовой очевидно.

Кроме того, предлагаемый подход универсален с точки зрения времени и условий подсчётов, так как результат предсказуем и не вызывает сомнений, в отличие от "равновесного" и "динамического" ценозов.

Под "статистическим" ценозом подразумевается общее количество конкретно взятых слов в произведении и число их видов. "Такими ценозами являются все законченные тексты, распределение простых множителей числа… и др." [5, с. 25.].

Необходимо углубиться в анализ и хронологически проанализировать встречающиеся виды растений на протяжении всего творчества поэта, основываясь на Полном собрании сочинений из 6-ти томов А. А. Ахматовой.

Безусловно, что символ Цветка в поэзии не является случайным. Природа в широком смысле слова является неотъемлемой частью жизни людей независимо от их социальной принадлежности, пола и рода деятельности. Она развивается и существует параллельно с нами, даря эстетическое наслаждение естественной красотой. Однако истинная красота не всегда улавливается, а доступная – не всегда истинна. "Красота любит, чтобы видели её, но не любит, чтобы на неё указывали" утверждал Мережковский [6]. Природа в творчестве А. Ахматовой, безусловно, широко обсуждается критиками, хотя анализ её роли зачастую представлен в общих чертах, однако данная тема в лирике А. Ахматовой играет одну из ведущих ролей. Подтверждением являются названия двух сборников ("Подорожник" и "Тростник"), что свидетельствует о проявленном интересе к растениям. Так, образ цветка – чего-то яркого и одновременно уязвимого, можно сравнить с самой поэтессой. Причем она, подобна растению, проходит трансформацию от роста, укоренения и цветения до созревания, хотя в одном из своих произведений, она в этом сомневается: "Разве я цветок…".

В ранней лирике Ахматовой красота Цветов многовариантна и представлена большим разнообразием видов ("белая левкоя", "бессмертник… розов", "красный тюльпан", "желто-красная рябина", "черные елки" и др.). В использовании цветовых красок поэт, обращаясь к традиционным тонам (белый, красный, чёрный), наполняет особым смыслом привычные вещи:

Новогодний праздник длится пышно,

Влажны стебли новогодних роз,

А в груди моей уже не слышно

Трепетания стрекоз [7].

Так, С. Ф. Насрулаева в книге "Хронотоп в ранней лирике Анны Ахматовой" выявляет приём реминисцентности в образной палитре цветов. Не случайно именно в сборнике "Четки", "роза", по мнению исследователя, является неотъемлемой частью "князевской" амуниции [8, с. 132.].

Высокохудожественный вкус в выборе слов придаёт индивидуальность в описании предметов, вещей и живых существ. Ахматова достаточно чётко расставляет акценты. Безусловно, она умеет удивлять, сочетая на первый взгляд непривычные образы (новогодние розы и "трепетания стрекоз"), что выполняет не только эстетическую, но и глубоко психологическую функцию, одновременно создавая лирический контекст изнутри.

Эпиграф к первому сборнику "Вечер" принадлежит французскому поэту Андре Тёрье: "Распускается цветок винограда, // А мне сегодня вечером двадцать лет" [7].

Первая строка символична, говоря о процессе раскрытия "прекрасного Божьего создания", поэт говорит о молодости, любви, красоте, росте. Параллель между расцветом винограда и цикличностью жизни очевидна. Случайно ли употребляется виноград? Виноград является символом чего-то светлого, молодого, бурлящего, радующего глаз, поэтому становится ясным общий любовный настрой раннего творчества А. Ахматовой:

То в инее ярком блеснет,

Почудится в дреме левкоя…

Но верно и тайно ведет

От радости и от покоя.

Или:

Я на солнечном восходе

Про любовь пою,

На коленях в огороде

Лебеду полю [7].

Лирическая героиня десятых годов прошлого столетия с легкостью могла бы объяснить "язык цветов" словами О. Хайама: "Наш мир – аллея молодая роз, // Хор соловьев и болтовня стрекоз" [7].

В "Белой стае" происходит обновление поэта. Критик А. Л. Сломинский отмечал, что А. Ахматова осознала "новое углубленное восприятие мира" [9], а героиня стала более степенной, "величавой женой». Полифония  тем и образов наполняется мыслями о полете, причем не только птицы, но и души, в данном случае она метафорически подходит к описанию чувств и эмоций:

Как дым от жертвы, что не мог

Взлететь к престолу Сил и Славы,

А только стелется у ног,

Молитвенно целуя травы…[7].

Реальность все быстрее, уверенными шагами "входит" в мир героини, однако возникают новые тревоги:

Пахнет гарью. Четыре недели

Торф сухой по болотам горит.

Даже птицы сегодня не пели

И осина уже не дрожит [7].

Наступают лихие 1919–1920-е годы в творческой и личной судьбе А. Ахматовой. Она реже берется за перо и всё же в 1921 году выходит в свет "Подорожник". "Подорожник – сорная луговая, обычно придорожная, трава с мелкими цветками, собранными в колос" [10]. Какое необычное название. Почему поэт останавливается не на пышном букете из благородных цветов, а берёт ничем не примечательную траву, растущую у дороги? Двадцатые годы – конец гражданской войны, "старый мир разрушен", а новый не так легко создать.

Пропорция в употреблении растений, позволяет выявить самое низкое количество упоминаний конкретных видов цветов, в основном деревья и травы (более 30 %). Здесь символ подорожника олицетворяет не только гибель прошлого, но и косвенно указывает на возрождение лирической героини, которая оказалась "у дороги непроезжей». Обращаясь к еще одному значению подорожника – "лекарственное растение" [11], можно предположить, что он стал противоядием ситуации тех лет, следовательно, обретает иное звучание – символ вечной нетленной жизни, которая существует вне времени и событий.

Известно, что А. Ахматова дважды включала данный сборник в "ANNO DOMINI", что означает "В лето Господне" – время упадка для русской интеллигенции. Именно поэтому, давая заглавие "Подорожник", она пыталась приостановить поток крови из душевных и телесных ран общества. Составляя синонимический ряд слова "подорожник" выделяются: дорога, линия, колея, путь. Образ дороги одновременно символизирует религиозный путь развития России, как и образ Цветка – "будущей бессмертности тела" [7]. В сентябре 1964 г. возникает стихотворение "ПАМЯТИ B. C. СРЕЗНЕВСКОЙ", в котором наблюдается самое позднее употребление травы. Ахматова постоянно играет на контрастах:

Почти не может быть, ведь ты была всегда:

В тени блаженных лип, в блокаде и в больнице…

…И травы пышные, и страшная вода…[7].

Осознание трагичности судьбы, сплетаясь с чёткими природными акцентами, даёт энергию и вселяет уверенность в завтрашнем дне. Так, неимоверный оптимизм среди чёрной реальности – одна из главных черт ахматовского пера.

В "ANNO DOMINI" впервые упоминается о полевых цветах:

Буду черные грядки холить,

Ключевой водой поливать;

Полевые цветы на воле,

Их не надо трогать и рвать…

…Для детей, для бродяг, для влюбленных

Вырастают цветы на полях…[7].

Они, подобно звёздам на небе, пробиваются сквозь обесточенную "русскую землю". Возрождаются и душа, и мысли, и цветы. Не окрепшие, но главное – находящиеся "на воле", "их не надо трогать и рвать".

Олицетворением стойкости и восстановления автора является шестая книга "Тростник". В сборнике охвачен большой период творчества (с 1923 по 1940 г.), здесь нет чёткой хронологической последовательности и структуры, зато множество воспоминаний:

И над задумчивою Летой

Тростник оживший зазвучал [7].

Над рекой забвения "звучит" жизнь: появляется "водяное… растение… с твердым стволом" – тростник [10]. "Тростник" олицетворяет собой саму поэтессу. Наперекор обстоятельствам и судьбе А. Ахматова вновь заявляет о своём поколении и о России. Следовательно, символ тростника свидетельствует о непреклонной и жёсткой (тростник – трость) позиции автора в анализируемом сборнике. Кроме того, именно в "Тростнике" самый высокий процент употребления растений (более 70 %), что также следует считать признаком возрождения.

Важно, что впервые именно здесь появляется "смиренный подорожник", который "чудится" лирической героине "из той далекой и чужой весны". Бытие представляет собой вертикаль: из тьмы пробивается "подорожник", а "тростник" в болотной трясине тянется к свету – жизнь продолжается.

В работе Т. Л. Власенко отмечается, что "Ахматова восстанавливает в русской лирике ХХ века социальное единство человека и мира посредством создания «я» поэта нового типа, человека-изгоя в своей стране, растаптываемого методично при явном одобрении уже растоптанных. Новое «я» несет всю полноту истины о современном мире и живущем в нем человеке. Только на подобной основе Ахматова может вернуться вновь к идее абсолютной любви в ее прежнем понимании, к любви человека к Богу и человека к человеку» [12, с.68.]. Раскрывается закономерность смены растений в калейдоскопе лирических тем, происходит "нанизывание" символов и образов на всём протяжении творчества А. Ахматовой от любовных переживаний до духовного восстановления.

Ныне существующую таблицу "Распределение «видов» цветущих растений в поэтическом мире Анны Ахматовой" (В. В. Короны), включающую тридцать наименований, целесообразно дополнить следующими шестьюдесятью четырьмя видами (Приложение 1). Так, например, плодовые растения (яблоня, вишня, слива и др.) также проходят пору цветения, поэтому их необходимо ввести в статистику.

Полученные результаты распределения Цветов в мире лирической героини отражают многообразие видов растений и доказывают интерес Ахматовой к этой теме. Причём чаще всего встречается просто "Цветок" (пятьдесят восемь упоминаний). Поэт не всегда фиксирует внимание на описании семейства, формы, цвета растения. Образ рисуется несколькими штрихами, так как дополнительные характеристики утяжеляют конструкцию и тормозят развитие сюжетной линии. Из Цветов чаще всего употребляется Роза (тридцать три раза), из деревьев – Липа (двадцать). Кроме того, можно говорить о сформированной формуле "Женщина-цветок", которая возникает в образной композиции ряда стихотворений.

Анализируя многоцветие в ахматовской лирике, становится возможным предположить, что в первых сборниках высокие показатели связаны в основном с любовными переживаниями героев, что "может быть осмыслено как дань традиции альбомной лирики XIX века (вспомним "уездной барышни альбом", над которым добродушно подшучивал А.С. Пушкин в "Евгении Онегине")" [3]. В дальнейшем, эмоциональное состояние лирической героини напрямую связано с символикой Цветов, отражённых в легендах и преданиях древнего мира. В последующих сборниках происходит развитие образной парадигмы. "Цветочные аллегории" отражают ту внутреннюю борьбу, которая наполняла умы и сердца русской интеллигенции "смутных лет". Выдержав натиск и горечь потерь, словно первая тонкая, но свежая и молодая трава пробивается "подорожник", а затем среди речной трясины вырастает жёсткий "тростник". "Повторяющиеся образы в поэтическом мире Ахматовой позволяют говорить о существовании образной риторической фигуры «Повторение»" [2, с. 192].

Нужно отметить, что повторяющиеся образы в творчестве Ахматовой образуют многофункциональную структуру, так как помимо конкретных слов (видов растений), наблюдаются отдельно взятые признаки мира флоры, которые трансформируются в расширенный образный ряд, в зависимости от контекста и тематики стихотворения.

Таким образом, устойчивость "статистического ценоза" доказана. Во-первых, многозначностью видов цветущих растений, во-вторых, взаимодействием образной палитры сюжетов, создающей изменчивость прочтения символов.

            Литература

1. Урбан А. А. А. Ахматова. "Мне ни к чему одические рати…" / Поэтический строй русской лирики. Л., 1973. С. 254–274.

2. Корона В. В. Поэзия Анны Ахматовой: поэтика автовариаций. Екатеринбург, 1999. 264с.

3. Серова М. В. "Цветы" в поэтическом мире Анны Ахматовой // http: www.serova@udm.ru

4. Эпштейн М. Природа, мир, тайник вселенной... Система пейзажных образов в русской поэзии. М., Высшая школа, 1990, 304 с.

5. Пущин С. Л. Ценология – это просто. Вып.45. "Ценологические исследования". М.: Технетика, 2010. 68 с.

6. Лосский Н. О. Мир как осуществление красоты. М., 1998.

7. Ахматова А. Собр. соч.: В 6 т. М.: Эллис Лак, 1998.

8. Насрулаева С. Ф. Хронотоп в ранней лирике Анны Ахматовой. Махачкала, 2000. С. 132.

9. Кралин М. М. Примечания / Ахматова А. А. Собр. соч. в 2-х т. Т. 1. М., 1990. 447 с.

10. Ожегов С. И. Словарь русского языка: Ок. 57000 слов / Под ред. чл.-корр. АН СССР Н. Ю. Шведовой. М., 1989. 750 с.

11. Большой энциклопедический словарь. М., 2003. 1247 с.

12. Власенко Т. Л. Истина, добро, красота в русской лирике XIX – нач. XX века (Фет, Некрасов, Ахматова). Кормановские чтения (вып. 1). Матер. межвуз. науч. конф. (14–16 апреля 1992 г.). Ижевск, 1994. С. 66–76.

Приложение. Частота распределения "видов" растений в поэтическом мире

Анны Ахматовой[1]

№ п/п	Вид	Количество употреблений	№ п/п	Вид	Количество употреблений	№ п/п	Вид	Количество употреблений
1	Цветок	58	33	Жасмин	2	65	Бессмертник	1
2	Роза	33	34	Земляника	2	66	Бузина	1
3	Липа	20	35	Камыш	2	67	Василёк	1
4	Трава	18	36	Кипарис	2	68	Водоросль	1
5	Сосна	17	37	Ковыль	2	69	Глициния	1
6	Тополь	16	38	Крин	2	70	Дёрн	1
7	Клён	14	39	Ландыш	2	71	Донник	1
8	Берёза	13	40	Левкой	2	72	Иммортель	1
9	Ива	12	41	Лилия	2	73	Каштан	1
10	Дерево	11	42	Малина	2	74	Клевер	1
11	Ель	11	43	Мята	2	75	Крыжовник	1
12	Сирень	11	44	Овёс	2	76	Лимон	1
13	Дуб	9	45	Огонек	2	77	Лиственница	1
14	Мак	8	46	Одуванчик	2	78	Маргаритка	1
15	Виноград	6	47	Ольха	2	79	Мимоза	1
16	Шиповник	6	48	Осина	2	80	Можжевельник	1
17	Полынь	5	49	Персик	2	81	Мох	1
18	Тюльпан	5	50	Подснежник	2	82	Олива	1
19	Фиалка	5	51	Полевые цветы	2	83	Орешник	1
20	Крапива	4	52	Пшеница	2	84	Осока	1
21	Лебеда	4	53	Ракита	2	85	Повилика	1
22	Нарцисс	4	54	Рябина	2	86	Подорожник	1
23	Плющ	4	55	Тростник	2	87	Резеда	1
24	Вишня	3	56	Хмель	2	88	Рожь	1
25	Вяз	3	57	Черёмуха	2	89	Слива	1
26	Гвоздика	3	58	Чертополох	2	90	Хлопок	1
27	Кедр	3	59	Яблоня	2	91	Чарджуйская дыня	1
28	Лён	3	60	Азалия	1	92	Черёмуха	1
29	Лопух	3	61	Айва	1	93	Черника	1
30	Хризантема	3	62	Анютины глазки	1	94	Черешня	1
31	Вереск	2	63	Апельсин	1
32	Георгин	2	64	Арбуз	1

---

[1] Видовое распределение: по Кудрину Б. И. Применение понятий биологии для описания и прогнозирования больших систем, формирующихся технологически Электрификация металлургических предприятий Сибири. Вып. 3. – Томск: Изд-во Томск. гос. ун-та, 1976. С. 171–204.